Священник Павел Семёнов
Святитель Григорий Палама
Много веков подряд, вплоть до XIV века, лишь отдельные светильники освещали небосвод византийского богословия своими благодатными творениями, основная же масса трудов того периода представляла собой лишь компиляции из святых отцов эпохи Вселенских Соборов. Возрождение богословия связано с именем святого Григория Паламы. Оставаясь верным Священному Преданию, святитель изложил свой опыт жизни во Христе в ряде письменных творений. Его апология исихазма вызвала подъём духовной жизни и благочестия, как в монашеской среде, так и среди мирян на закате империи. В результате этого подъёма Византия, будучи со всех сторон окружённой врагами, просуществовала почти столетие.
Для оценки любого учения важно знать источник, из которого оно вытекает. Жизнь святителя Григория Паламы придаёт большой авторитет его богословию, являя образец святости.
ЖИТИЕ СВ. ГРИГОРИЯ ПАЛАМЫ
Святой Григорий был знатного происхождения. Религиозную настроенность, благоговение, по-видимому, он унаследовал от родителей. Его отец, будучи сенатором, иногда углублялся в молитву даже на государственных совещаниях, отрешаясь от всего земного[1]. До 20 лет юноша воспитывался при дворе императора, получил блестящее образование от лучших учителей своего времени, был знатоком философии Аристотеля. На рассвете своей блестящей карьеры государственного деятеля, будущий святитель оставляет мир и удаляется на Святую Гору Афон, убедив перед этим всю свою семью также уйти в монастырь. Начало своего монашеского подвига св. Григорий положил в обители Ватопед под руководством преподобного Никодима, старца святой жизни. Будущий святитель подвизался в нескольких святогорских обителях, пройдя разные формы монашеской жизни и глубоко усвоив учение и практику исихазма. Под угрозой нашествия турок св. Григорий покинул Афон, обосновавшись по чудесному указанию великомученика Димитрия Солунского с несколькими последовавшими ему монахами в г. Солуни. Здесь он по просьбе братии был рукоположен в священнический сан. Находясь в довольно крупном для своего времени городе, св. Григорий продолжал вести строгий уединённый образ жизни, появляясь лишь в субботу и воскресение для богослужения и проповеди. Близ Веррии святой Отец организовал монастырь, где в течении 5 лет руководил братией. В 1331 году святитель Григорий возвращается на Афон. Вновь покинуть Святую Гору ему пришлось после того, как Варлаам Калабриец начал распространять своё еретическое учение. В борьбе за чистоту Православия святителю Григорию пришлось перенести преследования со стороны церковной и светской власти, отлучение от Церкви, длительные заключения, клевету и насмешки. После победы на одном из этапов паламитских споров св. Григория хотели возвести в патриархи Константинополя, однако он отказался, согласившись лишь по настойчивым просьбам принять епископскую кафедру Солуни. Во время путешествия в столицу по церковным делам, святитель был захвачен в плен турками. Примечательно, что своё пленение святитель пытался использовать для проповеди Христа магометанам. Через год он был выкуплен сербами и вернулся в Фессалоники. До последнего святитель Григорий Палама вёл активную архипастырскую деятельность, совершал богослужения, проповедовал и увещевал. Помимо богословских сочинений и писем, касающихся исихастских споров, до нас дошло множество гомилий на весь годовой богослужебный круг, которые «отличаются живым стилем и свидетельствуют о Григории как об ответственном епископе и хорошем пастыре»[2]. По словам современников, служение святителя сопровождалось множеством исцелений. 14 ноября 1357 года святой Григорий со словами «в горняя! в горняя!» перешёл в вечность, получив накануне извещение от святителя Иоанна Златоуста. Ещё при своей жизни он пользовался огромным авторитетом как среди сильных мира сего, так и среди простого народа и монашества. Поэтому канонизация святителя последовала уже через 11 лет после его преставления.
ОППОНЕНТЫ СВ. ГРИГОРИЯ И ИСТОРИЧЕСКАЯ КАНВА
В 14 веке над Византийской империей продолжали сгущаться тучи османского завоевания. Территория империи сокращалась. В этих условиях её правители искали помощи от Запада. В свою очередь, Рим в пылу своих имперских амбиций давно мечтал подчинить православный Восток своему влиянию. Византийские императоры инициировали переговоры с римо-католиками о воссоединении. Однако эти переговоры затруднялись, с одной стороны, властолюбием римских пап, желавших полного подчинения Православной Церкви как иерархически через признание главенства римского престола, так и догматически через признание латинского Символа Веры. С другой стороны, принятию унии препятствовали ревнители чистоты Православия, не хотевшие поступаться истиной ради политических мотивов. Для переговоров с Западом был выдвинут Варлаам из Калабрии в Южной Италии, грек по происхождению, по-своему талантливый и образованный человек. Он хорошо подходил для диалога с Западной Церковью. Варлаам находился под сильным влиянием номинализма[3]. Номинализм был реакцией на схоластику, попытками рационально объяснить то, что выходит за границы физического мира. Как часто бывало в истории, пытаясь удержать равновесие, номинализм впал в противоположную крайность.
Святому Григорию Паламе, тогда ещё простому монаху-святогорцу, попались богословские трактаты Варлаама, где в полемике с латинянами он утверждал непостижимость Бога и недоказуемость суждений о Нём. Основываясь на своеобразным агностицизме, калабриец пытался устранить вопрос о филиокве с арены богословских споров, считая невозможным разрешить его, и предлагая допустить разность мнений. В своих рассуждениях калабриец в значительной степени опирался на античную философию. Проблемы богопознания и отношения богословия к античной философии стояли в центре начального этапа паламитских споров. Святой Григорий выступил против Варлаама, завязалась дискуссия. Стоит отметить, что противостояние святителя Григория Варлааму, выраженное в личных увещеваниях, письменных обращениях было чрезвычайно тактичным. В начале полемики святой Григорий даже не упоминает имени своего оппонента.
Следующим этапом споров стали нападки Варлаама на практику исихазма и обвинение в ереси мессалианства. Мессалиане считали, что лишь одна молитва способна спасти человека, признавая при этом, возможность для человека «чувственно воспринимать ипостась Святого Духа во всякой полноте и всяком действии», а «молящимся может явиться во свете крест»[4]. Понятно, что отождествление исихастов с этими еретиками было совершенно неправомочно и обусловлено поверхностным знакомством с практикой умного делания. Как говорилось выше, святитель Григорий Палама, подвизаясь в безмолвии, считал необходимым прерывать его ради приобщения Святых Тайн. Его богословские труды отнюдь не замкнуты в теме исихазма в узком понимании этого слова.
После оправдания учения святого Григория на ряде соборов и осуждения Варлаама полемика не прекратилась, её акцент был смещён в сторону природы фаворского света и божественных энергий. Примечательно, что принеся формальное раскаяние в своих заблуждениях на соборе, Варлаам уезжает на Запад, принимает католичество, которое некогда высмеивал, и становится епископом. Главными оппонентами святителя Григория становятся Григорий Акиндин и Никифор Григора. Первый был учёным болгарином, как полагают, некоторое время был даже учеником св. Григория, участвовал в дискуссии с Варлаамом как посредник. Второй – византийский учёный, историк, астроном, который вначале также выступал против калабрийца, однако затем стал противником Паламы. Надо сказать, что в этот момент обострилась политическая ситуация в Византии. Высшее общество раскололось на два лагеря. Патриарх Константинопольский Иоанн Калека, Григорий Акиндин, Никифор Григора поддерживали великого дуку Алексея Апокавка, великого доместика Иоанна Кантакузина поддержал святитель Григорий. Собственно богословские дискуссии, которым дали ход в этот исторический период, были одним из фронтов политической борьбы притом, что главные оппоненты святого Григория были искренни в своих заблуждениях.
ГЛАВНЫЕ ВОПРОСЫ ПОЛЕМИКИ
Как говорилось выше, основными темами паламитских споров были вопросы соотношения философии и богословия, проблема богопознания и природа фаворского света.
Святитель Григорий не отрицал значения философии. Будучи сам прекрасным знатоком античных мыслителей, в особенности Аристотеля, он считал, что внешнее знание мира может служить богопознанию. Античная философия широко использовалась предшествующими отцами и самими апостолами для выражения христианских истин наиболее доступно и понятно. Однако само знание, доставляемое через умствование отлично от того знания, которое даруется Духом Святым (ср. 1 Кор.12:3, Еф.3:4-5). Духовное знание приходит в меру очищения сердца по слову Спасителя: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф.5:8). Внешнее знание не может воскресить умершего, тем более, спасти человека, поэтому ставить античных философов в один ряд со святыми отцами при богословских построениях неуместно.
Согласно церковному учению, которое отстаивал святой Григорий, Бог одновременно трансцендентен и имманентен миру. При этом святые Отцы учат, что Бог есть не только сущность, но ещё Три Ипостаси и энергия. Энергия есть «нетварная и природная благодать и озарение, неисходно выходящие» от Божией Сущности[5]. Причём, отношения сущности и энергии были растолкованы святителем при помощи философии Аристотеля. В ней, в частности, говорилось о том, что всякая природа проявляется через энергию и без энергии предмет перестаёт существовать[6]. По Своей Сущности Бог запределен миру, но в Своих нетварных энергиях как в особом образе бытия в тварном мире является Вездесущим. По словам преп. Иоанна Дамаскина, «все отстоит от Бога, но не местом, а природой»[7]. Св. Григорий Палама отрицал двубожие, говоря о единстве сущности и энергии: «Хоть и различается от божественной сущности божественная энергия, но в сущности и энергии единое Божество Бога»[8]. Имея своим источником божественную сущность, энергии Пресвятой Троицы так же вечны. Обратное суждение приводило бы к умалению Божьего совершенства, вводя изменение в Того, в Ком «нет изменения ни тени перемены» (ср. Иак.1:17).
Вопрос о сущности и энергии в Боге тесно переплетается с темой границ богопознания. Варлаам, как говорилось выше, отвергал возможность непосредственного познания Бога. По его лжеучению, Бог общается с людьми лишь через тварные образы и символы, одним из которых был фаворский свет. Подобные утверждения ставили под сомнение сам факт боговоплощения, церковных таинств. Надо сказать, что вопрос о возможности познания Бога уже поднимался в Церкви, в частности, в борьбе с ересью Евномия, утверждавшего возможность познания божественной сущности. Отцы-каппадокийцы отвергли это заблуждение, утверждая при этом возможность соединения с Богом через Его благодать, различая понятия сущности и благодати. Для исихастов отрицание богопознания было сродни отрицанию бытия солнца или какого-нибудь другого очевидного для нас явления или предмета. Бог для истинных христиан никогда не был абстракцией или логической схемой, но, прежде всего, Живой Личностью, с Которой они соединялись через божественную благодать. В Пресвятой Троице есть то, что непостижимо ни для ангельского, ни для человеческого ума, есть постигаемое через опыт богообщение, но невыразимое в виду своей неотмирности, есть, наконец, то, что может быть ещё и выражено. Формально можно говорить, согласно Псевдо-Дионисию Ареопагиту, о катафатическом и апофатическом путях богопознания. Однако выше апофатического богословие святитель Григорий ставит созерцание, поскольку созерцание Божества выше любых слов о Нём: «Богословствование столь же уступает этому видению Бога в свете и столь же далеко от общения с Богом, как знание от обладания. Говорить о Боге и встретиться с Богом не одно и то же»[9]. Одно дело говорить или молчать о Боге, другое жить, видеть и обладать Богом[10].
Одним из узловых моментов паламитских споров был вопрос о природе фаворского света. Святитель Григорий, основываясь на Священном Предании и опыте исихазма, постулировал нетварность этого света. Свет Преображения есть созерцаемая благодать Божия, Сам Бог, Который являлся апостолам на Фаворе и является тем, кто очистил своё сердце через внутреннее делание. Этот свет исходит изнутри человека, в нём участвует весь душевно-телесный состав человека. Поэтому и путь к обретению этого Света также подразумевает обязательное участие тела, определённую аскезу, помогающую сосредоточиться и погрузиться в умную молитву.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Обсуждение отдельных богословских вопросов и аскетической практики исихастов в XIV веке вылилось в борьбу за фундаментальные христианские истины. По существу паламитские споры были столкновением усиливавшегося рационализма, книжного, сухого богословия и живого опыта богопознания. Хотя Варлаам испытывал влияние номинализма, враждебного схоластике, оба этих философских течения, и номинализм, и томизм, были продуктом рассудочной деятельности бесплодного лжеименитого разума. По учению святых Отцов, любая ересь рождается от гордости в уме, лишённом божественного просвещения. Усиливающийся на Западе рационализм в конечном итоге привёл к реформации, когда единоличным решением люди перекраивали церковное учение на свой лад, руководствуясь своим падшим разумом, а не Святым Духом. Примечательно, что Римо-Католическая Церковь среагировала на реформацию усилением мистики. Однако, будучи оторванной от благодатных соков живительного древа Священного Предания, эта мистика принимала зачастую совершенно дикие и уродливые формы, что можно увидеть из жизнеописания многих католических святых.
Христианство никогда не было религией ума, голым моральным учением. С самого начала Церковь Христова являла, прежде всего, новую жизнь, Царство Божие в силе (см. Мк.9:1). По словам Владимира Лосского, «восточное предание никогда не проводило резкого различия между мистикой и богословием, между личным опытом познания Божественных тайн и догматами, утвержденными Церковью»[11]. Истинное богословие есть плод жизни во Христе, плод святости. Первые христиане не задавались тонкими догматическими вопросами, не стремились накопить «сумму теологии», отвлечённые знания, а имели знание Самого Бога. Святые богословы были движимы не интеллектуальным любопытством, а жаждой спасения, жаждой Живого Бога. Необходимость догматизации основных вероучительных истин появилась в результате усиления нападок со стороны еретиков.
Паламитские споры не сводились к исключительному обсуждению практики молитвы исихастов. По сути св. Григорий Палама отстаивал церковное учение о реальности боговоплощения, домостроительства спасения, реальности обожения. Его светлый образ и божественные труды являются спасительным маяком и для нас, христиан XXI века, дрейфующих на своих ветхих плотах среди тьмы человеческих заблуждений и всевозможных лжеучений. Высота подвигов святых исихастов, лицезревших и лицезреющих божественный Свет, чрезвычайно высока. Однако и мы можем приобщиться к этой великому потоку святоотеческой традиции. Митрополит Иерофей (Влахос) в своей книге, посвящённой исихазму, пишет: «Свидетельство человеколюбия преподобных отцов наших проявляется в том, что они открывают нам вершины святости, и вдохновляют нас не унывать при духовном восхождении, и одновременно показывают нам первые ступени, по которым мы, несовершенные, немощные, должны начать восходить, будучи новичками и не имея опыта. Они показывают нам высоты, однако наставляют нас начинать с малого»[12].
[1] Григорий Палама // Православная энциклопедия. Том XIII. — М. : Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2006 . — 752 с.
[2] Мейендорф Иоанн, прот. Введение в святоотеческое богословие -http://azbyka.ru/tserkov/svyatye/s_o_bogoslovie/meiendorf_vvedenie_v_bogoslovie_34-all.shtml
[3] Дворкин А. Л. Очерки по истории Вселенской Православной Церкви. Курс лекций — Изд. 3-е, перераб. и доп.. — Нижний Новгород, 2006. — 936 с.
[4] Преп. Иоанн Дамаскин. О ста ересях вкратце. Откуда они начались и от чего произошли — http://www.pagez.ru/lsn/0228.php
[5] Алипий (Кастальский-Бороздин), архим. Исайя (Белов), архим. Догматическое богословие -http://azbyka.ru/hristianstvo/dogmaty/castalsky_dogmaticheskoe_bogoslovie_0000-all.shtml
[6] Мейендорф Иоанн, прот. Указ. соч.
[7] Преподобный Иоанн Дамаскин. Точное изложение Православной веры. Глава XIII (13). О месте Божием и о том, что одно только Божество неописуемо — http://lib.eparhia-saratov.ru/books/09i/ioanndam/ioanndam1/14.html
[8] Дионисий (Шленов), игумен. Святитель Григорий Палама: житие, творения, учение — http://www.bogoslov.ru/text/291635.html
[9] Там же.
[10] Там же.
[11] Лосский В.Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви — http://azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhizn/mistika/losskiy_ocherk_misticheskogo_bogoslovia-all.shtml
[12] Иерофей (Влахос), митр. Одна ночь в пустыне Святой Горы — http://st-jhouse.narod.ru/biblio/athon/ierofei_1.htm